"Не надо судить об истинной силе этих рукавиц по их безобразному, едва ли не примитивному внешнему виду. Гор хоть и не был искусным мастером, но к главному его шедевру разумней относиться с почтением".
Свод орудий Баррета

"Где не убивает один удар, убивают два".
Поговорка племени Медведя

"Призыватель бури изо дня в день возвращается вновь, требуя пропустить его к Древу. Он бьет себя в грудь, хвалится своей силой и не понимает, что никогда ему не стать одним из избранных".
Отрывок из дневника Галиас

Немногие скальды еще рассказывают сагу о Бьорнфанге, повествующую о первых появившихся в Санктуарии медведях. Последняя строчка саги такова: "Сражаясь Бьорнфанга клыком, ты станешь его пастью".

"Поддашься ли ты обману страха или рискнешь всем ради просветления? Ведь смерть – по сути лишь монета, которой мы расплачиваемся за жизнь".
Зурке

Одно прикосновение превращает в лед сердце и замораживает душу.

Носитель этих рукавиц из панциря Дюриэля или тот, кто получит ими удар, почувствует, будто в его кожу вонзаются тысячи стеклянных осколков.

"Разве ты не слышишь? Бесконечный крик из холодной земли под ногами?! Они там, внизу! Не могут выбраться и воют от ярости! Выжидают, чтобы схватить нас и утащить за собой!"
Сумасшедшие речи безумного Густава

Мучительный танец нашел свою жертву.
Обмякшее тело под туч круговертью.
Из лопнувших вен с кровью вытекла жизнь,
В объятьях Круора навеки застыв.

Струйки темного тумана алчно скользят по перчаткам, словно клинок убийцы, жаждущий забрать жизнь безлунной ночью.

После возвращения Инария в Санктуарий он пытался найти дорогу обратно на Небеса. И в первую очередь возродил религию, которую забросил много веков назад: Собор Света.

В попытках превзойти Эсу колдун Наридан потерял контроль над чарами и сотворил адское пламя, превратившее в руины древний город Кагрим. Остались лишь перчатки – мрачное предупреждение безрассудным укротителям огня.

"Друиды называют этих созданий "ши". Они обожают проказы и проделки, но при этом очень преданные и защищают тех, кого считают друзьями..." (Сарнакайл)

[ph]

Т'ан схватил копье и трижды вонзил его в своего безумного брата Тана. Но увы, хитрый бог-близнец подготовил последнюю коварную ловушку: вместо крови из его ран хлынул яд, разъедающий все на своем пути.

Несмотря на благословение Света, бесчисленное множество Кающихся Рыцарей пало под натиском орд демонов. Уцелевшее оружие и доспехи Рыцарей разбросаны по всей Преисподней, как угасающие огоньки во тьме хаоса.

"Опозоренный некромант Газа-Тул достиг невообразимых вершин в магии крови. Многие подозревают, что эта жуткая броня была сшита из его собственной кожи после его смерти".
Свод орудий Баррета

"Я сжимал, сжимал, сжимал, пока костяшки пальцев не побелели, пока он не издал последний вздох. Он обрел достойную смерть. Без кровопролития, в руках друга".

Эти неестественно гладкие перчатки позволяют элитным вампирам-магам обращаться с созданными людьми изделиями, оскверненными Светом.

Толстая кожа хорошо защищает руки от колотых ран.

Обожженные пламенем давней войны в Эпоху Пепла, эти рукавицы закалены демоническим огнем Астарота и напоены кровью героев.

Редких глупцов, что вступают на путь монаха ради личной выгоды, изгоняют из монастыря Плывущего Неба в суровые беспощадные пустоши, где они обречены на долгие скитания.

Редких глупцов, что вступают на путь монаха ради личной выгоды, изгоняют из монастыря Плывущего Неба в суровые беспощадные пустоши, где они обречены на долгие скитания.